 |
| Фото: Павел Филиппов, апрель 2010 г. Архив ИА "Филиппика" |
Десятого апреля 2010 – черная дата Польской республики. В этот день на подлете к Смоленску погиб «борт номер один» государства с президентом и сопровождающими его лицами...
Предлагаю вниманию фрагмент путевой авторской экскурсии, кратко раскрывающей тему.
…Мы практически на выезде из Смоленска. Дальше
пойдет поселок городского типа Печерск, номинально сейчас включенный в черту
города. Именно здесь, буквально на этом самом месте, 10 апреля 2010 года
произошло событие, именуемое в Польше ни больше не меньше, а «Второй Катынью».
(В слове «КатЫнь» поляки ставят ударение на второй
слог, и подразумевают под понятием «КатЫнь» не только расстрел польского
офицерства, чиновников и интеллигенции в апреле 1940 года под Смоленском, но
гибель соотечественников и в Медном Калининской (Тверской) области, и под
Харьковом. Смоляне, говоря о местности КАтынь, всегда ставят ударение на первый
слог. В центральных СМИ России – и так, и сяк).
Именно здесь, на военном аэродроме
«Смоленск-Северный» разбился «борт номер один» Польши. Погиб президент страны
Лех Качиньский, его супруга, почти вся высокопоставленная бюрократия
государства, многие лидеры гуманитарных неполитических организаций. Все они
летели в Россию, чтобы принять участие в мероприятиях, связанных с годовщиной
катынской трагедии.
До сих пор нет единого мнения, что стало причиной
катастрофы. Поляки сначала признали обоснованными выводы Международного
авиационного комитета, но в восемнадцатом году дезавуировали это признание.
Польские правые настаивают, что в деле о гибели президентского «Ту-154»
замешана «рука Москвы». Россия доказывает, что причинами катастрофы стали
роковые ошибки пилотов. Российская версия выглядит более убедительной.
В двух словах. Утром 10 апреля северную часть
Смоленска накрыл густой туман. Командир польского воздушного судна решил идти
на посадку, чтобы не «расстраивать» первое лицо. Уход на запасные аэродромы был
возможен, но тогда президенту Качиньскому пришлось бы общаться либо с Лукашенко
(Беларусь, Минск), либо с премьером Путиным (Москва). Таков протокол.
Качиньский обоих, мягко говоря, недолюбливал, что не скрывал. И «огорчать»
президента никто не решился.
«Смоленск-Северный» и его взлетно-посадочная полоса
лежит на холме. Глиссада, то есть траектория, вертикальная кривая, по которой
самолет заходит на посадку, простирается по правую руку от трассы. Обратим
внимание, мы видим существенное понижение – там овраг. Именно по нему, вдоль
его линии, и должен был садиться самолет.
Командир воздушного судна, не видя понижения рельефа
(туман!) отключил барометрический высотомер, который сигнализировал об ином
положении дел, выдавал «странную» информацию о высоте самолета относительно
взлетно-посадочный полосы. Зуммер этого прибора действовал на нервы пилотам. А
возможно, что командир счел его неисправным. Обычное дело, не первый раз
отключали этот высотомер, как потом выяснилось. И это не криминал, штатная
ситуация. Работал радиовысотомер, но он показывал расстояние до земли – а там
овраг, понижение! И нет никакой визуальной информации.
По международным правилам решение о посадке
гражданских рейсов принимает экипаж воздушного судна. Диспетчер смоленского
аэродрома просто не мог закрыть его (аэродром) по причине тумана. Рейс-то не
военный, он не подчиняется начальству ВВС. Нет таких прав у диспетчера в погонах,
если только на взлетно-посадочную полосу не выкатился, к примеру, какой-нибудь
грузовик-топливозаправщик. А уж командовать литерным рейсом главы государства –
тем более.
Самолет шел параллельно понижению оврага. Когда
выяснилось истинное положение дел, было уже поздно. Крылья срубают верхушки
деревьев, рвут линию электропередачи. Для лайнера – да и вообще для любого
самолета – это не критично, крылья стальные, они крепче. Критично то, что
самолет уже не может вертикально маневрировать, ведь для набора высоты
необходимо время. Нельзя сразу вот так «поддать газку».
Да, секунды, но их уже нет! Кричали: «Второй круг»
(есть записи черных ящиков), когда сквозь туман они вдруг увидели землю...
Цепляя очередную березу (теперь эта береза вошла в
историю; поляки называют ее «смоленской березой» или «бронированной березой».
Она изображена на памятных монетах в 20 злотых и два злотых, которые в 2011
году выпустил Польский банк), «Ту» теряет фрагмент крыла, его разворачивает в
бочку. Еще через секунду-другую он встречается с землей.
Вот изображение этой березы на монетах. К сожалению,
достать в Смоленске оригинал не представляется возможным.
Самолет «Ту-154» разбился на 17 тысяч фрагментов. Из
них только несколько десятков можно назвать крупными. Пожара нет, но шансов
выжить нет также. Итог – погибли девяносто шесть человек.
Интересный момент, мне рассказывали. Следователи,
работавшие на месте катастрофы, обнаруживали тела совершенно без одежды.
Кинетическая энергия, преобразованная в один момент при столкновении, буквально
разрывает все надетые вещи. Такое бывает даже в автомобильных авариях. А потом
тело принимает свою исходную форму, ведь кожа человека крепче одежды.
Но большинство тел, конечно, оказались основательно
фрагментированы.
Сейчас на месте падения самолета обустроен скромный
мемориал. А обломки лайнера и по сей день хранятся в ангаре аэродрома
«Смоленск-Северный». Они выложены таким образом, что имитируют разбившийся
самолет, каким он был до катастрофы.
Польская сторона постоянно требует вернуть обломки
лайнера, но Россия не спешит. Ссылается на то, что уголовное дело по гибели
самолета и его пассажиров не закрыто, якобы идут некие следственные действия.
Это омрачает и без того непростые отношения между Москвой и Варшавой.
По материалам различных открытых источников.
Павел Филиппов, © www.flpk.ru
